— Шесть лет. Немалый мною путь уже пройден и с этими ребятами, и был пройден до них. Например, я долго вычислял лучшее время для репетиций с ними. Пытались и до обеда, и во время обеда, и вечером. Но со временем поняли, что лучше всего заниматься утром на свежий ум.

— Во-первых, занятие музыкой очень сильно развивает всесторонне. Мы занимаемся еще и строевой подготовкой, и здесь мы учимся ритмике, движению по времени. Например, я курсанту объясняю: вот уходит автобус, как догнать, пока дверь не закрылась, и вскочить на подножку, как это рассчитать по времени? Курсанты ко мне приходят и я не отбираю, талантливы - не талантливы, кто пришел, с тем и занимаюсь. Научить играть, привить чувство ритма, чувство мелодии порой бывает сложно. Некоторым проще, они сразу делают все играючи, а есть те, кому надо много и упорно трудиться. Инструмент для них я подбираю в процессе обучения. Многое решает их физиология. Крепкие играют на трубе, субтильным ребятам я даю тромбон.

— Да, если родился с ним - это здорово, но можно развить слух и чувство ритма. Есть мальчики, которые болеют астмой, им это все показано: мальчики выходят отсюда с двойным объемом легких. Возьмите, надуйте шарик, у вас на втором или третьем закружится голова, а тут мальчик должен исполнять марш две-три минуты. Когда приходят и начинают заниматься, на стуле откидываются - голова кружится. Занимаются все курсы: 4 курсу сложнее - у них практика, 1 курс - учится, поэтому весь оркестр держится на 2-3 курсе

—Человек все равно должен в музыке разобраться. И когда он уже начинает играть и ему это дано, он все чувствует, он все равно приходит к теории и все равно будет ее изучать. Даже, если он этого делать не хотел, он делал это неосознанно. В конце концов, он задумывается: "А как же это получается?". Теория в любом случае необходима. Просто иногда не стоит ее сразу "толкать" в детские уши - это отбивает у них охоту учиться музыке. У меня, конечно, не дети, а курсанты, но я работал и с детьми. Важно почувствовать, с какой стороны начинающий музыкант хочет зайти в это русло реки музыки, и ни в коем случае не мешать ему. Также важно потом, со временем, направить его к теории. Без теории никак, но надо уметь ее подать.

— Как работа, так и любимое дело, любимая работа. Хоть я и двенадцатый год на пенсии, я не могу не работать. Учить курсантов - тяжелый труд, потому что ребята всегда меняются. Вкладываешь в него силы, а потом он уходит. Когда набираем оркестр на 1 курсе, набежит человек 19-20, а потом остаются самые преданные, кому это нужно.

— Постарше - единственный, да. А так еще есть кадетский корпус. Там мальчики совсем маленькие, но тоже очень хорошие музыканты. Они заслуживают уважения, потому что для ребенка очень тяжело играть на духовом инструменте.

— Да, я думаю, что преподавать музыку может не каждый. Есть люди, которые могут очень здорово владеть каким-то инструментом, даже могут быть большим артистом в филармонии, но они не могут работать с подрастающим поколением. Он может показать, объяснить. Основная задача - личный труд, личная работа. Педагог может только объяснить и направить, но когда педагог хороший, он может еще и заинтересовать. Иногда приходится и за несуществующее похвалить, чтобы заинтересовать и привлечь курсанта, чтобы он не потерялся, не пошел на остановку пиво пить, ругаться матом и обсуждать проходящих девочек. Нужно, чтобы он вышел на сцену, чтобы играл на инструменте и показывал себя тем же самым девочкам на сцене. Я считаю, что это педагогический дар, и не у каждого педагога он есть.

— Нет, у меня все курсы занимаются одновременно. Они приходят, садятся и вместе со всеми пытаются издавать какие-то звуки, записывают, как правильно держать инструмент, как правильно дышать, как вообще звук извлечь - это тоже наука. Все оркестранты, независимо от опыта, занимаются вместе. Они друг у друга учатся.

— Все участвуют. И тот, кто может, и тот, кто только учится. Какой кусок композиции хорошо знает, такой и исполняет. Бывают совсем новички, такие просто стоят в строю и привыкают к сцене. Есть те, кто пока не может взять определенные ноты, я им разрешаю в этом месте не играть. Такой курсант просто стоит, но тут начинает работать закон "банки соленых огурцов"... если в банку соленых огурцов с рассолом положить свежий огурец, то через некоторое время он будет засолен.

— Тут принцип такой же: курсант старается быть как все, мы погружаем его в определенную атмосферу и он, как этот свежий огурчик, засаливается. Нельзя их разделять, все в одном боевом строю. Инструментов на всех хватает. Есть такие инструменты, которым по 10 лет и меньше, а есть тубы шестидесятого года, но они все еще в строю.

— Особенно выделить не получается. В оркестре есть солирующие и аккомпанирующие инструменты. Тот, кто посильнее себя чувствует, тот, кто по своей натуре лидер - да, он тянется к трубе. Труба, она как женский голос, она поет и ведет мелодию. Туба - это фундамент, она как бас-гитара. Аккомпанирующие инструменты - атинорамма и баритоны. Баритоны играют контрапункт. Так у нас получается музыкальная ткань из-за этой разнородности инструментов. И такого, чтобы кто-то хотел только на одном инструменте играть - нет. Вот у меня был мальчик, играл на тубе, но он очень хотел солировать и играть на трубе. Естественно, после тубы очень тяжело перейти на трубу. Несмотря на это, ему удалось. Такое бывает не часто, в основном, на каком учатся играть, на том и продолжают, потому что нравится. Бывает, что кому-то тяжело играть на духовом инструменте, тогда они играют на барабанах: на установке, на бочке (большой барабан), на рабочем (малый барабан). Это тоже определенное обучение, потому что для игры на ударных нужно обостренное чувство ритма, нужно весь оркестр держать в рамках метроритма. Вообще, занятие музыкой - это элитное образование, это очень дорого. Я все это объясняю курсантам: «Понимаете, если вы будете учиться музыке, то придется нанимать репетитора за баснословные деньги. А здесь вам все дается бесплатно: пожалуйста, приходите - занимайтесь. Если интересно, то приходите пораньше, я буду с вами заниматься индивидуально». Конечно, есть ребята, которые после музыкальной школы. Тем дается все легко, они все знают, и зачастую они - лидеры, солисты оркестра. Но, в основном, ребята приходят «с нуля», не знающие нотную грамоту. Обучаем, воспитываем.

—Да, они сами их чистят, смазывают, настраивают. У нас для этого есть специальное время обслуживать свой инструмент - парко-хозяйственный день. Духовой музыкальный инструмент сделан из сплава дорогих металлов, инструменты стоят дорого, поэтому я требую бережного отношения.

—"Катюша"! Под все мероприятия подходит, оно всем дорого. Люди в возрасте приветствуют всегда его чуть ли не со слезами на глазах. Молодежь тоже его понимает. Это как-то признано всеми поколениями. Потом по популярности идет марш "Варяг". Вообще, у нас более 15 произведений, которые в постоянной работе; еще учим различные концертные произведения на особые случаи. "Катюша", "Варяг", "Калинка"- наш фундамент. Есть в нашем репертуаре марш " Прощание славянки" - любимое произведение всех педагогов. Для курсантов это марш немного сложноватый и тяжелый, а педагоги у нас постоянно на концертах: "Так, славянку, пожалуйста". Поэтому все, что могут исполнять духовые оркестры, нам не чуждо. В репертуаре есть классические произведения вплоть до Бетховена и Моцарта. Играем служебно строевой репертуар для построений, для встречи командира, директора, для вноса и выноса знамен. Бывает, играем концертные, эстрадные произведения, вплоть до джаза.Мы всем этим репертуаром пользуемся и владеем.

— В каждом выпуске есть ребята, которые отличаются от всех. Один-два человека из общего коллектива всегда выделяются. Они могут быть гениями на музыкальных инструментах, выделяться внешне или общим отношением к учебе и к оркестру. Оркестр постоянно трансформируется. Кто-то уходит, кто-то приходит, но какими-то вехами, группами они запоминаются. Особенно греют душу их фото на стенде - сразу вспоминаются былые времена. Хотел все завести такую традицию, чтобы выпускники, которые были в оркестре, фотографировались. И я бы сделал коллаж в оркестровой. Пока до этого руки не дошли. Институт большой, студентов много, а музыкантов мало - 10-12 человек. Из наших выпускников-оркестрантов всего один-два человека.